Каждый год мимо молодых талантов проходят вербовщики. В некоторых случаях они обращаются за помощью в контору, которая обещает если не принять их на гражданскую работу, то хотя бы дать отсрочку. Альберт Василов — сотрудник Военно-правового консультационного центра, который помогает призывникам с увольнением.
Вот как это работает.
Как это работает?
Предположим, 18-летний юноша получает звонок и решает обратиться в Военно-юридический консультационный центр, потому что не хочет или не может служить в армии. Сначала Альберт Василов объясняет, что ему необходимо заключить договор с организацией. Затем информация отправляется медицинскому эксперту, который ставит диагноз «невыездной».
Сначала обследование проводится в государственной больнице. Это связано с тем, что так диагноз будет более важным для военных комиссий и судов. Господин Альберт утверждает, что там есть эксперты, которые за определенную плату делают все возможное, чтобы найти клиентов с подходящими условиями.
В военно-консультационных пунктах их называют «младшими врачами», а размер их вознаграждения (или, по выражению г-на Василова, система поощрения) не разглашается.
Когда призывники проходят медицинское освидетельствование на призывном пункте, им предъявляют уже составленный список заболеваний. По словам Альберта, они пытаются преуменьшить важность диагноза, но документы из государственной больницы показывают, что в большинстве случаев они его проходят.
Альберт Василов утверждает, что диагноз может быть поставлен любому человеку.
— В моей практике еще никого не удаляли. В суде можно задерживать [призыв], затягивать время и пересматривать, пересматривать, пересматривать, в 98 % случаев что-то найдется», — уверяет собеседник.
По словам Альберта, самые распространенные недуги среди игроков в лотерею — плоскостопие 3-й степени и высокое кровяное давление. Однако некоторые люди оказываются совершенно здоровыми. По словам экспертов, им обычно надоедают постоянные проверки, и они соглашаются служить.
Но даже в этом случае, уверяет Альберт, компания не бросает своих клиентов и старается найти им более теплое место — «в элитных подразделениях, таких как десантники и пограничные войска».
А на этапе медицинского обследования их готовы поддержать юристы.
— Если звонят из военкомата, клиент сразу же сообщает об этом адвокату, и тот берет на себя все расследования военкомата», — объясняет Альберт Василов.
Альберт убеждает своих клиентов, что в классификационный центр лучше идти только с адвокатом, даже после получения диагноза, что обычно и делается. Что произойдет, если в самый неподходящий момент армейский офицер потеряет или забудет документы, освобождающие его от призыва? Профессионалы, несомненно, поймут это и, при необходимости, подадут в суд. Однако, по мнению Альберта, для самих комиссаров риск невелик.
— По большому счету, они не имеют никакого контроля над сотрудниками призывного пункта. Они могут сообщить об их неправомерных действиях в суд. В крайнем случае, они могут уволить некоторых сотрудников.
Некоторые компании предлагают удаленную работу. Однако Альберт считает, что такая форма работы не приносит результатов.
— Юристы должны ходить в центры по подбору персонала и говорить на юридическом языке. Иначе [ничего] не добиться.
Если же дело доходит до судебного разбирательства, то юрист идет в суд вместе с клиентом-разработчиком». Если верить Альберту, кажется, что призывник должен просто сидеть и молчать в суде, военкоматах и больницах. Тогда компания все сделает за него.
— У призывника есть доверенность от компании. Юрист законно представляет его интересы, — говорит Альберт.
Но иногда призывники совершают ошибки, добавляет Василов.
— Если вам в почтовый ящик пришел вызов, не нужно бежать в военкомат. Поскольку оно не подписано, оно не имеет юридической силы. Существует значительная иррациональность со стороны офицеров в воинском звании.
Они всегда присутствовали. Они просто забирают человека. Это не сапог, это не 90-е, но такие случаи бывали, когда можно позвонить по WhatsApp, и тебе перезвонят, и ты получишь повестку, и тебе перезвонят, и ты получишь повестку.
К повестке прилагается запрос на объяснение документа. Это может быть доведено до сведения студента. Оказывается, даже студентов могут забрать.
Это случается редко, но случается», — говорит Альберт.
А с мобилизованными как?
По словам Альберта Башилова, их организации также удалось частично мобилизовать людей. Однако он признался, что сделать это было гораздо сложнее, чем обычно. Если у человека уже есть военный билет, это значит, что он уже признан годным к военной службе и, пока не доказано обратное, считается годным по сей день.
— Если у человека уже есть военный билет, то категория здоровья актуальна на момент прохождения военной службы. А 90% состояний здоровья уже отличаются. Военно-полевой центр не принимает это во внимание, это работа врача.
С начала частичной мобилизации обратились всего три человека: все трое избежали призыва, а проблема одного из них была решена в течение трех дней.
Сколько это стоит?
Как объяснил Альберт, расходы зависят от состояния здоровья и типа плана. Например, унтер-офицеру еще сложнее оставить гражданскую жизнь, если он уже был призван на службу.
— 150 000 рублей, больше или меньше. Самое дорогое — если жалоб нет, а вызов диспетчера сделан. Это около 180 000″, — говорит Альберт.
Законно ли это?
Альберт Башилов следит за тем, чтобы в его компании все было по закону. Компания не продает военные билеты, а предлагает юридические и медицинские услуги. Однако, по словам стороннего юриста, его бизнес как минимум отодвинут на второй план, а об отсрочках речи не идет.
Адвокат Роман Петров объясняет: «Любая организация, обещающая отсрочку, незаконна, потому что отсрочку может дать только военкомат или суд». Если обратиться в суд, то можно ходатайствовать об отсрочке решения о мобилизации, но на период рассмотрения дела никто не будет мобилизован, если человек не является военнослужащим. Это незаконно.
Адвокаты не дают таких обещаний. Я сталкивался с такими обещаниями — люди выходили с чеками «здоровья» и бланками оплаты».
Петров утверждает, что адвокаты не могут давать обещания и что лучше сразу предупредить потенциальных клиентов, если они уверены, что от этой схемы невозможно избавиться. Но даже в этом случае он сомневается, что люди согласятся обратиться к адвокату, хотя бы для того, чтобы выиграть время.
— Все находится на обочине. Прямого запрета на подобные услуги нет. Обещание оказать юридическую помощь, представить интересы и помочь в суде — это одно, а решение вопроса — совсем другое.
Задача адвоката — объяснить правовые последствия. Если они безосновательно говорят, что проблема может быть решена, это мошенничество.
Летом Фарит Самигрин был арестован по обвинению в торговле военными билетами. Его клиентами были три профессиональных хоккеиста.